| Мы встречались с войной
Александра Чекашкина
«Все это наше, родное, и мы за все в ответе, как безымянные солдаты, совершившие здесь подвиг...» |
Прекрасный вид открывается моему взору с двенадцатого этажа: совсем рядом расстилается кудрявый зеленый лес; левее, чуть дальше – широкий столичный проспект, забитый волнами автомобилей; а вдалеке – вереницы жилых домов и новостроек большого города. Мирная, знакомая картина… Но память вырывает из моих воспоминаний иной вид, открывшийся взору с колокольни разрушенной церкви.
Большинство из мордовских школьников, членов республиканского поискового отряда «Память», в далекий апрель 2005 года, лишь смутно представляло то, что ждет их в Калужской области. Они знали, что будут поднимать останки бойцов 326 Рославльской стрелковой дивизии.
Новичков бывалые поисковики предупредили, что дисциплина в отряде строгая, нельзя ругаться матом, употреблять спиртное, курить; приказ командира – закон. За неповиновение могут отправить домой. А еще они поведали новичкам, что особенно важен для всех вечерний ритуал «Звездочка», когда каждый может поделиться своими мыслями с товарищами, похвалить отличившегося или поругать провинившегося.
Совсем скоро поисковая жизнь представила всем немало неизведанного и важного, но первая встреча с войной для меня запомнилась навсегда.
Это произошло на четвертый день Вахты, в четверг, за четыре дня до Пасхи. В пять часов утра у костра собрались дневальные: Захарьин Алеша, Игорь Иванов, Оля Сазонова, Оксана Прыткова, и я – Саша Чекашкина. Все были хмурые, заспанные, но знали, что к половине восьмого утра надо вместе со старшим приготовить завтрак для полусотни поисковиков.
После завтрака дневальные в окружении ватаги вездесущих и любопытных деревенских мальчишек занялись уборкой территории. Слово за слово, завязался с ними разговор. Один мальчик, с простодушным взглядом веселых и карих глаз, и веснушками, рассыпанными по всему лицу, громко заявил, что у него дома есть череп, который он нашел прошлой весной около церкви. – Зачем он тебе? - спросила Оля. – А, пугать всех буду, - ответил он.
Недолго думая, мы, оставив свои обязанности на старшего дневального, взяли лопаты, и пошли вслед за мальчиком к сельской церкви. С утра было прохладно и солнечно. На фоне голубого, бездонного неба мы увидели то, что осталось от церкви. Все это напоминало парение, в котором было что то пугающее. Когда мы подошли ближе, то поняли, что церковь, с возвышающейся далеко окрест колокольней, полуразрушена. Не временем, и не революционными потрясениями, а войной. Она, со следами от пуль и осколков снарядов, разорванная во многих местах, хоть и израненная, все равно, производила ощущение силы и мощи. Вокруг церкви, стоящей в центре села, с трех сторон просматривались проселочные дороги. К одной из них, в метрах тридцати от церкви, привел всех мальчик.
Только один Игорь знал, как поднимать останки. Он начал первым. Сначала с помощью щупа проверил указанное место на наличие взрывных устройств. С большим волнением и каким-то смутным чувством тревоги, я и мои товарищи вонзили лопаты в дорогу, где отрывали первый шурф. Как-то не верилось, что здесь, в селе, рядом, с первыми весенними цветами, распускающимися березками и старой, прошлогодней листвой, лежат останки людей, которые в свое время ходили по земле, любили и плакали, смеялись и горевали, жили каждый своей особенной и неповторимой жизнью и полегли здесь.
Вначале убрали слой чернозема, затем пошли песок и глина. - На светлом песке, где хорошо видны почернения, - учит нас Игорь, - надо быть особенно внимательными. Оля и Оксана, отрывшие шурф на краю дороги, первыми выкапывают проржавевшую каску, а затем солдатский ботинок, и в нем мелкие косточки от пальцев ноги, а дальше – переломанные тазовые кости, пробитая лопатка и череп. Рядом, совсем близко от поверхности, нашли останки еще одного солдата. От саперных лопат юношей все услышали металлический звук, вызванный солдатской каской и покореженным металлом, когда-то бывшим грозным оружием. Очень скоро и Алеша с Игорем нашли бойца. Скрежет металла под моей лопатой тоже указал на место, где пал боец. Работа кропотливая. Приходится просеивать песок сквозь пальцы и собирать все останки.
К вечеру небо стало хмуриться, но никто из нас не почувствовал этого. Все думали о том, что надо всех успеть поднять до ужина. А еще надо отчитаться перед Командиром на «Звездочке», за то, что оставили свои обязанности дневальных. Заморосил дождик, но все работали, не замечая его холодных капель. Когда поняли, что подняли 14 бойцов, было почти темно. Местные жители, подходившие к нам в течение дня, на вопрос, - Почему до сих пор в центре села у дороги, лежат солдаты, чуть приваленные землей? - ничего объяснить не смогли. Свидетелей былых боев в селе не осталось, они все уехали из села сразу же после окончания войны.
Вечером, когда чумазые и мокрые мы вернулись к костру, всех поисковиков, ждал ужин, сваренный нашим учителем Светланой Ивановной Борисовой. А потом была «Звездочка», где вся пятерка получила благодарность от Командира. Но самое главное, все узнали от него, что здесь наши солдаты совершили подвиг. Мы узнали, что за это село во время боевых действий шла ожесточенная борьба - 25 раз оно переходило из рук в руки воюющих сторон. А церковная колокольня оказалась самым высоким местом, откуда все хорошо просматривалось. С этого села немцы на 500 танках пытались прорваться на большую дорогу, которая ведет Москву. Но часть из них остановили наши бойцы в окопчике, у церкви. Погибших товарищей солдаты стаскивали в одно место, а после и их, последних, засыпало землей, здесь, прямо у дороги…
На следующий день, ясным, солнечным утром, мы все, впятером, поднялись наверх церковной колокольни и увидели безбрежные луга, вдаль уходящие леса с корабельными соснами, исчезающую на горизонте широкую дорогу к столице, куда так и не прорвался враг в далеком августе 42-го. Мы поняли, что все это наше, родное, и мы за все в ответе, как безымянные солдаты, совершившие здесь подвиг.
Ссылка на эту статью: /publ/28-1-0-27
Комментарии к статье:
|
| Рубрики
Поиск
| 
 |
